brainstorm – гори, гори ясно
1. Фамилия и имя персонажа.
аurelia montgomery | аврелия монтгомери
2. Возраст. Факультет/должность.
16. рейвенкло, 6
3. Краткое описание персонажа.
-what's wrong, alice?
-my parent are...gone.
-what else is wrong, alice?
-something broken...
-what's broken, alice?
-i am.
давайте сделаем мир проще? вырежем все, что не нужно и оставим только единицы наших грез. это будет наш с вами идеал, и мы будем радоваться, как умалишенные, поднимаясь с постели каждое утро. не будет веры, не будет страха, волнения, обязательств. ничего не будет, так и оставим.
я покорно выслушиваю все замечания в свой адрес, а дрожь постепенно отступает в небытие. и я закрываю глаза, представляя лауру в белом длинном одеянии. она улыбается, а я протягиваю к ней руки. их не хватает, чтобы дотянуться, и я начинаю раздражаться, как струна, натягивается стержень внутри. кажется, сейчас на нем можно прекрасно сыграть что-нибудь потрясающее, что-нибудь из раннего вивальди, хотя я предпочла бы джимми хендрикса.
интересно, моя белая королева слышала когда-нибудь эти звуки, разрезающие металл?
наверняка, нет.
как жаль.
не говори мне! не говори мне ничего сейчас! не разжигай надежду приятными, но притворными утешениями. я и сама прекрасно понимаю, к чему приводит мое теперешнее состояние. боже, кажется, я уже не помню отца. не помню. я просто сейчас чувствую себя ужасно жалкой.
ненавижу. ненавижу. ненавижу. - внутренний голос, как всегда, осуждающе прав и жесток, но так и нужно. наверное, я сама сломала своими руками все свои мосты и дороги разнесла в пыль.
по кирпичику. свою страну. по кирпичику.
беру платок из её рук, а потом отпиваю немного из чашки. сахар, коньяк, листовой - месиво не из приятных, если учесть тот факт, что сладким чай я никогда не пила, а к алкоголю относилась довольно-таки скептично. но от чего сейчас хочется ощутить вкус обжигающей жидкости? может, это моя очередная попытка убежать? или же...
нет, бежать было некуда, да и прекрасно понимала, что никто не ждет, тогда зачем пришла к ней?
поднимаю красные и немного опухшие от слез глаза, смотрю в пустоту, а после на нее.
говорит что-то про слабости.
слабости. слабости. слабости. - раздается в голове голос моей . мне сейчас хочется разбиться на тысячи осколков, потому что я вдруг осознала истину сегодняшней нелепости.
почему я сбежала от него? а вдруг ему нужна была моя помощь? - вопросы повисли перед глазами. они были написаны на старом пергаменте четким и каллиграфическим почерком. это казалось наваждением. мысль и том, что я испугалась впервые за все эти годы бесстрашных поступков. я всегда была готова вперед на амбразуру, если знала, что все получится. кажется, по-другому и быть не могло. всегда получалось. а сейчас?
просто моя струна слишком долго находилась в готовом состоянии. иногда нужно давать себе отдохнуть, иначе она порвется. моя порвалась сегодня вечером, и нетрезвый отец лишь послужил для этого поводом, последней каплей.
так хочется порой побыть в слабаках.
-а теперь расскажи мне всё по порядку. - именно эти слова возвращают меня в нашу реальность. я вопросительно смотрю на нее, а она улыбается. и я улыбаюсь в ответ, просто потому что не могу не делать этого.
- рассказать... - тяну, будто ища подходящие слова, придумывая на ходу. а что я еще могу? мне кажется, моя белая королева просто посмеется, если я расскажу ей правдивую историю о том, как алисе стало тяжко среди всей этой серой будничности и ней так много накопилось. определенно такой расклад не подходил. хотя...
- знаешь, я, кажется, сама накрутила. а папа... я не думаю что он даже вспомнит об этом инциденте завтра с утра. - усмехнувшись.
моя королева, твоя непутевая алиса осознала свою беспомощность. она позволила себе расслабиться на секунду, не вести ей твое бравое войско за победой вперед.
жду осуждающих фраз и холодный пронизывающий до костей взгляд. я готова быть отруганной, как маленький ребенок. я готова принять из её уст любые претензии в свой адрес.
одна. две. три.
считаю про себя секунды, понимая, что я здесь вовсе не к месту, не к боку. и моя лаура сейчас должна лежать в теплой мягкой постели, и анна должена ласково прижимать её к себе, нашептывая приятные глупости. а после она скорее всего коснется губами её макушки и, пожелав приятных снов, провалится в царство морфея.
а я вовсе не к месту.
но ощущение собственной слабости и осознание того, что просто больше некуда не дают встать и уйти.
я могла бы сослаться на собственную странность, попросить прощения и уйти бродить по ночным лондонским улицам, никому не мешая. сейчас каждое движение - это пронизывающая, разъедающая все внутри боль. осколки от моего мира не дают подняться, пронизывая кожу изнутри. не исчисляемым количеством ран. я чувствую, как кровь потихоньку запекается, но власть все еще не у меня в руках. словно кукла, я сижу и смотрю на мою лауру.
таких как я, потребителей, заносчивых эгоисткой, нужно просто отдавать инквизиции. просто на костер, чтобы запах наших собственнических желаний поднимался дымом и сажей к небу. может, так мы станем чище, ближе к нему? не знаю.
ужас в моих глазах.
да неужели? неужели я и вправду как она? я - аврелия монтгомери? или, может, уже джейн?
- лаура,... - шепчу, уставившись в чашку чая. - я похожа на нашу мать? скажи, я похожа на нашу мать? - и снова дрожь в голосе, страх в глазах. слабость. боязнь, что бесхребетность зарождается в тихом укромном уголке души.
не готова к такому повороту событий, но он сам меня вынуждает. он сам вынуждает.
быть зависимой от него так приятно, что я стремлюсь за этими чувствами, как умалишенная.
глупая-глупая аврелия. в тебя бы кислоту, чтобы все внутри сожгло до тла!
глупая-глупая аврелия. ты слабеешь!
4. Кем приходится?
младшая сестра
5. Предлагаемая внешность.
claudia devlin
